Вот уже одиннадцать лет, как он верит, что кому-то нужен...

Бывают коты терапевты. Бывают коты компаньоны. И даже коты, которые гуляют сами по себе, тоже нам встречались... Но таких, как Патиссон, котов - «я-подарю-тебе-весь-мир», таких вы больше не встретите никогда. 

 

 

Патиссон, 11 лет

Тот день был самым обычным: тёплый ветерок лениво гонял по двору прошлогодние листья, шумная детвора с боевым кличем штурмовала покрашенную яркой краской горку, а суровые, не привыкшие улыбаться по пустякам прохожие, звонко стуча каблуками по асфальту, спешили по своим таким важным и неотложным делам. И только в тени дворовой скамейки, той самой, на которой любили вечерами собираться местные сплетницы-старушки, царило тихое умиротворение. На скамейке сидел кот.

 

 

Гордая осанка, медленно шевелившийся кончик пушистого полосатого хвоста и полуприкрытые, созерцающие окружающую суету мшистые глаза делали его похожим на застывшую статуэтку буддийского монаха. Лишь потрёпанная шубка, излишняя худоба да неровные кончики некогда обломанных усов говорили внимательному взгляду, что такие тихие минуты в жизни кота бывают далеко не всегда.

 

 

Но тогда кот наслаждался. Млел от ласкового ветра, что с нежностью перебирал ряды неровных полосок на пестрой шубке и заглушал боль от ушибов, коими не стеснялись наградить его люди. Подставлял под рассеянные солнечные лучи натруженные лапы и с интересом смотрел на застывшего напротив человека. Надо бы убежать, вскочить с лавочки и дать дёру.

 

 

Сколько раз он уже так ошибался, позволяя к себе приблизиться? Сколько раз расплачивался за свою глупую надежду на что-то большее, а потом, найдя хлипкое укрытие, поджав под впалый живот ноющие лапы, зализывал боль от чужого равнодушия? Но только глупая мечта о своём человеке, что все годы скитаний жила внутри полосатого бродяги, вновь сделала своё дело – измученный, застигнутый за редкой минутой спокойствия кот оказался в переноске.

 

 

Знаете, к чему готовятся сотрудники приюта при встрече спасённого с улицы бродячего кота? К адаптации: неверию, шипению и страху. К тому, что придётся вложить много сил и ещё больше любви, чтоб тот, кто не видел в этой жизни ничего хорошего, впервые тихонько замурчал. Но к чему мы не были готовы, так это к Патиссону. К коту, решившему, что в утешении и любви нуждаемся мы – люди.